СЛАВЯНЕ

Из этою текста и других ему подобных ясно, что гроза с градом представляется как нападение небесного скота - туч на землю, которую может защитить земной (“черный”) скот. Но тот же небесный скот может наградить небесным молоком - дождем. В Сочельник хозяин-серб выходит во двор, приглашает Бога к себе на ужин, а потом на вопрос из дома “Как на дворе?” отвечает, что всюду безоблачно, вёдро, только над нашим домом облачно (тучи): это означает, что в доме всегда будет много молока и молочных продуктов. К диалогу нередко добавляется разъяснение: “На дворе облачно, у меня будут сливки, как толстый ковер”. По общеславянским верованиям, пожар от молнии можно потушить только молоком или сывороткой, а никак не водой; в русских вологодских говорах белое градовое облако, идущее впереди черных туч, называется быком; Млечный Путь, согласно болгарской легенде, возник из лунного и звездного молока и т.п. Мифологический символ или знак, а также эмблема (нарисованный знак) может быть наделен одновременно несколькими смыслами. Так, например, дождь - небесная влага в облике туч может быть не только молоком, но и семенем, оплодотворяющим землю. Такой смысл строится на противопоставлении “мужской - женский”, “оплодотворяющий - Оплодотворяемый, способный к зачатию и рождению”. Так, например, в польской и сербской загадках “высокий тятька” расшифровывается как “небо”, а “плоская мамка” как “земля” (в то время как зять - “ветер”, а девушка - “мгла”), что указывает на восприятие неба как мужского начала, а земли как начала женского. Аналогичные определения неба и земли известны в русских заговорах: небо - отец, а земля - мать. Что касается формулы “мать-земля\", то она широко известна у славян, в особенности у русских (“мать - сыра земля\") и сербов и является не просто образным словосочетанием, а выражением сущности народных взглядов на землю, которая в русской традиции имеет еще эпитет “святая”. Отношение к земле как к женскому началу, рождающему и плодоносящему, характерно не только для индоевропейской традиции, но и для древней Евразии в целом. Восточные славяне, в первую очередь русские, сохранили культ матери-земли в его очень архаических проявлениях, к которым относятся запрещения бить землю палкой или чем-либо иным (кроме случаев ритуального битья, направленного на обеспечение плодородия), тревожить землю до Благовещения, пахать, вбивать в нее колья и т.п., плевать на землю (как и в огонь). Болгары в Западных Родопах считали, что если землю пахать до Благовещения, из нее будет сочиться кровь. Нарушение перечисленных запретов могло привести к засухе и другим бедам. Широко известно обращение к земле и использование ее при клятвах, когда землю брали в рот, ели ее, клали кусок дерна на голову: считалось, что земля праведна и не терпит неправды, она наказывает за клятвопреступление. Вера в святость, божественное начало и одухотворенность земли выступает в народном таинстве исповеди земле (получившем отражение в заключительной части романа Ф.М. Достоевского “Преступление и наказание”). Белорусские представления о беременности земли до Благовещения и запреты обрабатывать землю до этого дня связаны с древнеславянским делением года на два периода - лето и зиму. Весна и осень считались лишь начальной порой лета и зимы, порой, предвещающей пробуждение земли, отмечающей это пробуждение, и порой, означающей засыпание земли, временное омертвение природы.